После того, как у одной семейной пары родился ребенок, отец в панике пошел к врачу.
«Доктор, — сказал мужчина, — «я хотел бы уточнить один момент, я немного расстроен, потому что у моей дочери рыжие волосы. Она не может быть моим ребенком!!!»
«Глупости», — сказал доктор. «Хоть вы и ваша жена оба брюнеты, один из ваших предков, возможно, был рыжеволосым и этим все сказано.»
«Это не возможно», — настаивал он. «Этого не может быть, наши семьи с обеих сторон были черноволосыми, у наших предков были волосы черные как смоль в течении нескольких поколений.»
«Ну», — сказал доктор, — «позвольте мне спросить у вас кое-что. Как часто вы занимаетесь сексом со своей женой?»
Мужчина, немного смутился: «Я очень много работал в прошлом году. Мы занимались любовью один или два раза в месяц.» «Ну, так этим все сказано!», — уверенно заявил врач. — «Это ржавчина!»
Музыкант с восхитительным чувством юмора чуть не сорвал рейс, поговорив с одним из пассажиров
Во многих городах страны после концертов подходили «потенциальные заказчики». Говорили: «У нас есть деньги, но нет рояля или пианино. Могли бы вы как-нибудь все-таки у нас выступить?».
Пришлось выучиться играть на аккордеоне и возить его повсюду с собой. А он, собака (хоть и кормилец), в тяжелом футляре и при каждом переезде тебе руки так оторвет-оттянет, что дня 2-3 играть вообще невозможно.
Но нет безвыходных положений, (есть лишь растерявшиеся люди – с детства слышал). Заказал я себе чудовищных размеров рюкзак, чтоб в него и аккордеон, и костюмы, и вообще все необходимое в гастролях укладывать.
Никакая материя, как выяснилось, бесконечных гастрольных переездов выдержать не может – рвется. Поэтому снаружи брезент пришлось укрепить пристроченными к нему ПАРАШЮТНЫМИ стропами.
В багаж сдавать аккордеон нельзя – тотчас расколотят. В аэропортах это понимали и милостиво разрешали заносить этот чудовищный мешок в салон, но чтоб сразу же – в задний гардероб, иначе никому проходу нет.
И вот однажды мы входим в самолет почему-то не первыми, а последними, все уже сидят на своих местах.
Мне поэтому приходится нести его в гардероб над головами недоумевающих пассажиров (у них же чуть не дамские сумочки отняли и заперли в багаж при посадке).
Один из пассажиров разглядел мой мешок, пока я как раз над его головой рюкзак пропихивал, да и спрашивает, слегка дрогнувшим голосом: «А что это у вас, парашют?»
Я люблю одесский юмор, и ему «в тон» отвечаю: «А вам что, не выдали? Всем же при регистрации предлагали!». Но рейс-то был не на Одессу, а в Хабаровск.
Через какое-то время возле кабины пилотов собирается приличная толпа, все взволнованы, показывают экипажу на меня.
Мне предлагают немедленно успокоить людей и сказать в микрофон, что я пошутил насчет парашютов на регистрации. Я охотно соглашаюсь.
Беру микрофон, говорю: «Уважаемые авиапассажиры! Прошу вас сохранять спокойствие. Я пошутил.
Никаких парашютов при регистрации никому не предлагали. Мне просто выходить нужно раньше вас по дороге. Мне ваш Хабаровск не нужен».
Экипаж стал смеяться, а пассажиры не стали. У некоторых даже рты открылись от страха.
Тут командир у меня микрофон отбирает и говорит народу: «Все поняли?! Этого пассажира мы высаживаем на пол-дороге. Сначала его самого высадим, а потом вдогонку его мешок вниз сбросим, чтоб он людей не пугал!»