С Марианной ЕФРЕМОВОЙ мы очень давно знакомы. Про «Машину времени» она знает больше, чем любой из официальных биографов. Не только потому, что супруга Валеры Ефремова, барабанщика группы, но и потому, что дружила с командой. Она вспоминает:
— Рядом с музыкантами всегда тусовались очень интересные люди. Был такой Саша, циркач (закончил цирковое училище, имел отношение к артистическому кругу). Также его почему-то звали «Аферист», — это был второй никнейм.
Потому что он всегда что-то устраивал, что-то доставал, всюду проникал. Насколько помню, в города, в которые ездили с гастролями, он тоже прилетал.
— Вместе с командой путешествовал?
— Нет, не с командой. Путешествовал отдельно. В штат он не входил.
— Что он доставал? То, что нужно было по работе или продукты, наркотики?
— Начнем с того, что несмотря на то, что рок-музыка и рок-общество были отдельной субкультурой, наркотиков среди музыкантов, за исключением некоторых, вообще не было. И даже практически многие не курили.
— В смысле «траву»?
— Нет, даже сигареты не курили.
Доставать или покупать аппаратуру — для этого в Москве были отдельно взятые люди, к которым обращались.
Помимо всего, существовал чёрный рынок около музыкального магазина на Петровке, куда днем, поскольку у всех вечером концерты, съезжались музыканты. Кто-то продавал струны, кто-то пластик для барабанов, железо продавали, тарелки.
— Это все было нелегально, попадало под статью о спекуляции?
— Безусловно. Кстати, был в Москве такой Изюмов, который давал в аренду аппаратуру. Достаточно богатый человек.
Вот как раз Ованес Мелик-Пашаев, первый директор, был знаком с Изюмовым и аппаратуру через него тоже доставал.
— Что значит «первый директор»? То есть до появления Мелик-Пашаева не было вообще такой единицы в команде? Эти функции, организаторские, выполнял Макаревич?
— Да, естественно, Андрей выполнял, но с появлением Ованеса Мелик-Пашаева всё, что касалось организационных вопросов, перешло к нему. Он выполнял директорские функции, а так же был какое-то время звукооператором.
Кстати, он очень образованный человек, закончил физический факультет Московского государственного университета.
— Я понимаю, что вы неровно дышите к Ованесу, потому что по одной из фотографий я понял, что он и его супруга Жанна были свидетелями на вашей с Валерой свадьбе. Поэтому я догадываюсь, что это был близкий вашей семье человек.
Но я помню, что его появление на плакатах, открытках и альбомах (на конвертах) вызывало раздражение у поклонников «Машины времени». «Кто такой Мелик-Пашаев, что он фигурирует вместе с Макаревичем, Кутиковым, Ефремовым на обложке пластинки?». Вы считаете его статус соответствовал этому?
— На альбоме — нет.
Но сначала на плакатах не писали «директор» или «художественный руководитель», — плакаты были самопальные.
— А кто их делал?
— Первый плакат «Машины времени» сделал Вадим Григорьевич Макаревич. Папа Андрея. Это был графический черно-белый плакат.
Потом уже пошли типографские плакаты.
Но первые фотографии полупрофессиональные, когда они пришли уже профессионально в «Росконцерт» действительно были сделаны с Ованесом Мелик-Пашаевым.
— Мы с вами понимаем, что невозможно представить плакат «Битлз» с Брайаном Эпстайном, хотя он сыграл более значимую роль в коллективе, чем Мелик-Пашаев. Я не знаком был с Ованесом, знаю, что он сейчас в Болгарии. Был честолюбивый, тщеславный человек. Ему хотелось на сцену?
— Я бы сказала, он был серым кардиналом все-таки. Был первым продюсероми, импресарио. Договаривался, заведовал кассой, вёл переговоры он и до «Росконцерта», — это все-таки было нелегально, у него это хорошо получалось.
Когда-то это, наверное, делал Андрей Вадимович, но я ещё тогда на их концерты ходила в школьной форме и подробностей не знаю.
— Молва приписывала Мелик-Пашаеву связи с криминалом.
— Возможно. Я не знаю. Это слухи и домыслы.
— Но вы же дружили семьями. Судя по фото, вы были близки. Однако вопросы коммерческого характера не обсуждались? То есть когда вы собирались, вы просто выпивали, говорили про политику, музыку?
— Про все. Про все, что волновало. Про все, что было интересно. Вопросы коммерческого характера «машинистов» не обсуждались в общих компаниях.
— Его уход из «Машины времени» некоторые связывают с ограблением квартиры Андрея Макаревича. Вы, наверняка, слышали?
— Не то, чтобы слышала, — была немым свидетелем в этот день. Помню, как собирались, как отменили какую-то репетицию или запись. Я была в этот день выходная, осталась дома. И вдруг мне Валерий внезапно говорит:
«Слушай, появилось время, я никуда не еду, там какие-то дела у Пети с Андреем». Они куда-то уехали, это было рано утром, уже часа в 3 знали, что что-то случилось.
— Квартира на площади Гагарина, точнее на Ленинском проспекте — была ограблена.
— Да. Кто-то навел — тот, кто был вхож в дом. Дом был открыт. Андрей — гостеприимный всегда.
— Да, я помню.
— Меня поразило то, что помимо денег, ценных вещей, женской одежды, которой не побрезговали, забрали коллекцию винила, в том числе «Белый альбом», битловский. Кто-то это был из любителей музыки.
— Почему грешили на Мелик-Пашаева? Под этим было какое-то основание?
— Да, наверное, кто-то был из своих, потому что ребята тогда искали синтезатор и поехали вроде за синтезатором в Шереметьево. И в окружении знали, что Андрей собирает деньги на машину. В банках тогда, в сберкассе не хранили. Человек был информированный. Я слышала, что был какой-то Боря Сухумский.
— Крис Кельми, наш общий товарищ, говорил, что Андрей Вадимович после этого случая запретил музыкантам группы «Машина времени» общаться с Мелик-Пашаевым.
— Я не знаю, но, наверное, все встали, естественно, на защиту потерпевшего, будем говорить так. Лично у нас дома был разговор. И Валера выразил свое недовольство моим общением с Жанной.
С Жанной мы были близкими подругами. Но поскольку семья есть семья, и это было сказано в достаточно ультимативной форме, я последовала «совету».
Тем не менее, я человек, которому запретить что-то очень сложно, поэтому продолжала как-то общаться с Жанной, может быть, не так часто, но мы общались, вплоть до их отъезда.
Ованес Мелик-Пашаев и его жена Жанна были свидетелями на свадьбе Валерия и Марианны Ефремовых , Марианна вспоминала: «24-го июля 1980 года весь наш рок-н-ролльный «бомонд» гулял на нашей свадьбе.
Мы догуляли до утра, а утром следующего дня, зная, что все у нас, позвонили и сказали, что умер Владимир Семёнович Высоцкий. И мы все вместе поехали к театру».